Наша подводная радиоэкспедиция. Часть 3

                             Первый день на островке

Так вот, пока мы, радиолюбители, оживленно беседовали, подплывая к островку среди озер; Петька, троюродный брат Виталия, ковырял своим грязным пальцем, самодельный резиновый сосок нашей надувной лодки. Этот злощастный сосок, мы ремонтировали целых два дня, изрезав на куски старую автомобильную камеру и потратив целый тюбик специального резинового клея. Но так как никакой альтернативы ему не было, нам приходилось мучаться, обклеивая его все новыми слоями резины, пока он не стал выдерживать требуемое давление. И видимо, Петька, решив изучить столь необычную конструкцию соска, начал там щупать и ковыряться.

        - А-а-а, трансивер!!! - кричал я.

        - Аккумулятор, где аккумулятор?! - кричал Виталий.

        - Очки мои, очки! - кричал Петька.

Когда мы находились примерно в семидесяти метрах от островка, сосок сначала зашипел, а потом раздался хлопок и выстрелил кусок резины у его основания. Петька вывалился за борт, Виталя кинулся к дыре и я тоже. Не выдержав перекоса, наша и без того тонущая лодка, сразу же перевернулась, вместе со всем радиолюбительским скарбом.

Но что произошло, то произошло - на поверхности озера плавала наша тряпичная экипировка (одеяла, фуфайки и прочая одежда), клеенка - тент, и некоторые еще не утонувшие сумки, а так же всякая мелочь. Все остальное оборудование: инструменты, хозяйская утварь (котелок, кружки, тарелки и пр.), антенный канатик и проволока, рыболовные снасти, тяжелые сумки, аккумулятор и трансивер - мгновенно утонуло. Но я все же успел спасти сумку с двумя переносными радиостанциями "Недра".

Эти радиостанции дал нам на время нашей, так называемой радиоэкспедиции выходного дня, а точнее просто рыбалки с трансивером, радиохулиган Генка. По спецификации они работали в районе 1.8 мГц и имели выходную мощность около 0.3 . 0.5 Вт. Но Генка, как всегда, их модифицировал и они смонтированные в корпусе несколько большего размера, обладали гораздо более универсальными, по сравнению с прежними фабричными параметрами.

Во-первых, они работали в двух диапазонах частот: на 160 метров . 3 канала (кварцы) и на 10 метров +/- 100 кГц (3 кварца с подстройкой). Правда, в руке такую радиостанцию держать было уже несколько неудобно и ее приходилось носить в противогазной сумке, используя внешнюю гарнитуру. В качестве переносной антенны, из сумки торчал 1,5 м штырь - куликовка. Дальность связи между радиостанциями достигала на 10 м - приблизительно 7 . 10 км в лесу и на 160 м на куликовку - 2- 3 км. Но, если подключить хотя бы к одной радиостанции, проволочную около 10-15 метров антенну, то можно смело связываться на 10 и более километров SSB.

В общем, пока Виталий с Петькой барахтались, вылавливая плавающие вещи, я усиленно плыл к островку, гребя одной рукой, а второй держал довольно нелегкую сумку с радиостанциями, стараясь как можно меньше макать ее в воду. Наконец мне удалось добраться до суши и, проваливаясь по колена в муляку, выбраться на берег. На берегу я бросил сумку в кусты, достал мощный охотничий нож и срубил ровный ореховый шест, трехметровой длинны, чтобы потом, подплыв к месту катастрофы, пометить его, воткнув в илистое дно. Тем временем, Виталя, подгонял к берегу плавающие сумки, а Петька-тормоз, барахтался на том же месте, дико вопя, что его что-то кусает, и он уже больше терпеть не в состоянии, и скоро утонет сам.

На что очень злой Виталя, выбравшись с сумками на берег, прокричал: - Плавай, плавай вредитель! - А если ты хочешь на берег, то плыви-ка лучше назад, потому что здесь, я тебя, сам утоплю! Но назад Петька поплыть не мог, так как до ближайшей суши, за исключением островка, не менее 150 метров, кроме того, он был виноват и естественно боялся Виталия, хотя и был с ним ровесник. И пока Виталий разбирал мокрые сумки, громко ругая нерадивого брата, я, с палкой, как можно быстрее, подплывал к страдающему Петьке. Подплывши к месту катастрофы, прикинул, по периодически идущим со дна пузырям, где именно должен находиться утонувший инструмент, трансивер и аккумулятор и, воткнув ореховый шест, поплыл назад, к острову, вместе с несчастным Петькой.

На берегу как только не ругали этого Петьку! Наш гнев поутих, лишь когда он снял для просушки свои мокрые штаны и мы увидели три жирные черные пиявки, из которых две присосались к правой ноге, а одна к левой; причем последняя, судя по ее размеру, успела высосать гораздо больше крови, чем первые две. Петька сразу запаниковал и хотел было ее немедленно вырвать, но тут подбежал Виталий и начал его пугать, что если он начнет тянуть пиявку, то она порвется, а кровососущая головка, скорее всего, останется под кожей, как у клеща. А я со своей стороны, подтвердил, что это не исключено, по крайней мере, клеща, мне никогда так просто вырвать не удавалось и самый лучший способ - это капнуть на него азотной кислотой для травления печатных плат. Но Петька радиолюбителем не являлся, и, следовательно, был совершенно далек от технологии изготовления этих плат, более того, услышав про кислоту, занервничал, ухватил пиявку рукой и что есть силы дернул, предварительно закрыв глаза.

Не знаю, может это совпадение, но пиявка действительно порвалась так, что один ее конец остался у Петьки в руке, а другой гораздо менее длинный, в ноге. И это еще не все. Так как пиявка уже напилась крови, то она, разорвавшись, заляпала ее всю Петькину ногу, из-за чего он имел довольно жутковатый вид. В общем, здесь нет ничего страшного, многих людей, особенно рыбаков во время ловли рыбы бреднем на озерах, часто кусают пиявки; известно даже, что их применяют и в лечебных целях. Но в нашем случае, удручающе шокирующий вид Петьки-тормоза, нагнетал крайне неприятные ассоциации, вызывая сильнейшие подозрения насчет того, что с увеличением количества лет, прожитых Петькой, резко увеличивается и его способность притягивать и производить самому всевозможные несчастья. Один только вид его заляпанной ноги, вызывал дрожь при мысли, что нам еще придется нырять за оборудованием, когда по злому стечению обстоятельств и благодаря Петьке, лодка утонула, видимо, как раз в пиявочном месте. Тем более что в этом районе озер мы как-то бывали и даже купались, соорудив небольшой помост для удобного входа в воду, и никакие пиявки нас не кусали.

Но, все же, через некоторое время эмоции улеглись и ситуация оказалась снова под контролем. У Виталия как раз прошла, накатившая было, волна жалости к страдающему от укусов пиявок брату, и он злорадно ухмыляясь, произнес:

- Ну что Петька, говорил я, что нечего тебе здесь делать?! Сидел бы себе дома и портил там что-нибудь. Нет, он поперся на озера! На рыбалку! И чем же это ты, интересно собирался тут рыбу ловить? А может, думаешь, что я такой дурак, что дам тебе свой телескоп, после того как ты им крысу ловил?! И Валера тебе ничего не даст, разве что пилу, бревна пилить или топор, дрова рубать!

- Не дам я ему никакую пилу! - сказал я, - что бы сломал еще! А вот топор дам, пусть дрова рубит, все равно больше никакого толку.

Надо сказать, что Петька-тормоз, имел свое прозвище, совершенно не просто так. Я и сейчас не прекращаю удивляться, как после всего того, что мы о нем знали, взяли его с собой. Сколько помню, еще с четвертого класса, где ни появлялся Петька, то обязательно произойдет что-то идиотское, или если ему в руки попадет какая-либо вещь, то он ее обязательно сломает. А самым ярким примером, из моих воспоминаний, является случай с запуском самодельной ракеты.

Это было давно, мы тогда с Виталием учились в классе четвертом или пятом, радио еще серьезно не занимались (разве что паяли простейшие приемники прямого усиления), а интересовались, как и всякие пацаны того возраста, различными пиротехническими экспериментами, собирали всевозможные пугачи, самопалы, "спичкострелы" и т. п., лишь бы стреляло и грохотало. Но вот однажды, овладел нашими умами, один очень интересный проект. Нашли мы в каком то журнале "Юный Техник" конструкцию самодельной ракеты. И, загоревшись идеей, тщательно изготавливали ее корпус по чертежам.

Когда же он был готов (это склеенная из нескольких слоев картона полуметровая гильза, со стабилизаторами - крыльями), сконструировали к нему специальный заряд. Это была легкая латунная трубка, около двадцати сантиметров длинной, со вставленным охотничьим патроном у основания. Патрон имел насквозь просверленный капсюль и в образовавшееся отверстие был вставлен нихромовый запал. Далее вся латунная трубка была напрессована порохом, серой со спичек и еще чем-то. Для запуска ракеты, предполагалось спрятаться за гаражом и подключить длинный десятиметровый провод, аккуратно наброшенный на контакты запала, к мотоциклетному аккумулятору.

Пока Виталий устанавливал на находящейся неподалеку (~10 метров) лавочке ракету, я аккуратно размотал провод и подтянул концы к стоящему в гараже аккумулятору. В общем, завел концы в гараж и бросил, а сам пошел к Витале помочь подключить их к запалу. Подключив, решили все перепроверить, начав слегка шевелить ракету и двигать, проверяя ее устойчивость и вертикальность установки. А тем временем, как вы уже, наверное, догадались, вокруг шнырял туда-сюда и постоянно мешал, Виталин троюродный брат Петька. Мы же, увлеченные процессом и предвкушая это чрезвычайно интересное зрелище запуска ракеты, как-то и не заметили, что надоедливо мешающий Петька, вдруг исчез. И вот, находясь приблизительно около метра от ракеты, услышали как она начала странно шипеть, а потом повалил густой дым и посыпались искры. Еще через секунду, ожившая ракета, выстрелив запалом и громко бахнув, стремительно ринулась в небо, оставляя за собой небольшой дымовой хвост, словно комета. Сказать что мы, извините за выражение, наделали в штаны - это, значит, не сказать ничего.

Потом Ярослав, наш товарищ, который в тот момент находился в гараже, рассказал нам ситуацию. Значит так: Петька-тормоз, постоянно крутился возле ракеты, безрезультатно пытаясь что ни будь сделать, схватить или потрогать. Но мы с Виталием не отходили от нее ни на шаг, ревностно следя, чтобы Петьке ничего не попадало в руки. Тогда Петька, видимо поняв, что ему тут более не перепадет ничего интересного, направился в гараж, в надежде найти там чего-нибудь. В гараже он сначала внимательно смотрел как Ярослав, манипулируя отверткой, пытается разобрать старый и давно не исправный мотоциклетный спидометр. Потом же начал давать советы и выпрашивать спидометр себе, заверяя Ярослава, что разберет его в два счета. Но хотя спидометр был и так неисправный, Ярослав не стал рисковать и ему ничего не дал. Разочаровавшись, Петька-тормоз, стал осматривать гараж на предмет чего-либо интересного. И тут его внимание привлекли концы, одиноко валявшиеся рядом со стоявшем на полу аккумулятором. Обрадованный Петька взял их в обе руки и, решил, что если есть концы, то они непременно должны быть куда-нибудь подключенными. Недолго думая, он поднес их к аккумулятору и стал периодически касаться клемм, наблюдая, как на них проскакивает небольшая искра. Ярослав, услышал щелчки, прекратил ковырять спидометр, повернулся, и зацепенел на мгновение, увидев, как Петька играется концами. Потом он подорвался, что бы остановить беду, но было уже поздно, так как спустя пару секунд раздался громкий выстрел взлетающей ракеты. Спасибо Судьбе, нам повезло, что никто не пострадал, так как последствия могли бы быть не предсказуемы.

И еще можно вспомнить очень много случаев подобного рода, среди которых были не только неприятные, а и весьма смешные. Короче, чудной какой-то, этот Петька. Ты ему говоришь, после очередного проишевствия . ?Ты тормоз!?, а он спокойно спрашивает - "А че???". Нам бы конечно, надежней было не брать его с собой, но здесь имелась некоторая проблема. Дело в том, что Петька жил не в поселке, а в Харькове, в поселок же он приезжал на лето, отдохнуть на каникулах, сначала после учебы в школе, потом в училище. А мама Виталия, часто его (Виталю) ругала, что мол, приехал брат отдыхать, из города, а вы его ни на речку, ни в лес, ни на рыбалку не берете. Поэтому приходилось брать.

Так вот, мы оказались на острове, в довольно неприятном положении. Кроме того, что потерпели катастрофу, лишились оборудования, и неизвестно еще заработает ли трансивер вообще, даже если его получится поднять сегодня. А если не заработают спасенные мною "Недры", тогда нас и вовсе, ждет "веселая" жизнь, почти как Робинзона Крузо. Потому, что ситуация получилась хотя и не смертельная, но довольно щекотливая.

Во первых, мы, отправились отдыхать приблизительно на неделю и, даже, при всем нашем желании, попасть домой без лодки будет довольно затруднительно. И не потому, что никто из нас не умел хорошо плавать, а потому, что мы находились в самой гуще труднодоступных речных плавней, откуда до ближайшей нормальной суши имелось расстояние около 6-7 км. Плавни эти, представляли лесную заболоченно- озерную зону, где все крупные озера соединялись между собой через более мелкие, а мелкие, в свою очередь, посредством болотных зарослей камыша. А там где не было камышей, находилось множество больших и маленьких островков, заросших густой лесной растительностью. Точнее: каждый островок, размерами от нескольких десятков, до нескольких сотен метров, представлял собой кусочек суши, изобилующий различными породами кленов, осин, береста, черемухи, а также немного дуба, с другими, менее распространенными породами деревьев в нашей местности. При этом он, являлся наглухо заросший густым, очень труднопроходимым кленово- орешниковым подлеском, зачастую спутанным зарослями лиан дикого винограда. Но через кленовый подлесок еще можно было пробраться, особенно имея при себе длинный самодельный тесак, изготовленный из косы, которым очень удобно разрубывать эти лианы. Правда, основное количество оплетенного диким виноградом подлеска, находилось в южной части острова, а в северной и того хуже: там, среди деревьев, произрастало много тернового кустарника, через который вообще не пролезть. Передвигаться по острову, хотя и с трудом, можно было, в основном по центру.

Конечно, теоретически возможно, переплывая от островка до островка, добраться когда-нибудь и до суши, правда, эдак, через два-три дня. Кроме того, не так-то просто при этом, придерживаться нужного направления, что бы не заблудиться в болотах. Иными словами, у нас имелось два реальных варианта: первый - подсушить "Недру", одну и вторую, а затем, связавшись с Генкой или с Ярославом, объяснить ситуацию и новый план соответственно; второй - сидеть и ждать, пока через пару дней, не дождавшись нас в эфире, они приплывут к нам сами как мы и договаривались. Тогда план был таков - мы втроем, Виталий, Петька и я, высаживаемся на остров с основным оборудованием. Далее не торопясь, так как время есть, разбиваем лагерь, приготовив все для относительно длительного (неделька-полторы) комфортного пребывания. Это, значит, строим шалаш, заготавливаем дрова, проверяем рыболовные снасти, а потом, выходим на связь; либо сразу на десятке, либо, если не получится, на 160м, натянув полноразмерную антенну. А, связавшись, уточняем, что еще надо привезти вместе с основным запасом провизии. Потому что, трансивер, как известно, мог работать на природе совсем не так как дома и возможно, понадобились бы, дополнительные детали и 12ти вольтовый паяльник. Но так как загружать и без того перегруженную лодку, ящиком с радиодеталями вовсе не хотелось, мы и решили взять только необходимое для обустройства лагеря. Основное количество продуктов, усилитель на ГУ-29, радиодетали на случай ремонта, плюс три мощные лопаты и металлоискатель, привезут с собой Ярослав и Генка. Далее, Ярослав оставался с нами, а Гена отправлялся назад, так как у него днем были свои дела, а свободен он только вечером.

Скажу, это теперь уже не секрет, увлекались мои друзья, особенно Виталий, еще со школы, различными военными раскопками. У него и так уже накопилась огромная коллекция всевозможного холодного и поржавевшего огнестрельного, естественно небоеспособного, оружия, времен Второй Мировой Войны. Он знал, так же и других коллекционеров подобного добра, и, в случае удачи, можно было выгодно реализовать очередную "музейную" находку. А в местах поселка, где проживали мои друзья, точнее в лесах, во время войны шли очень сильные бои, особенно в Копанском лесу. Но в Копанском лесу уже практически не оставалось чего-либо существенно интересного, тем более, что Виталий, облазил его вместе с друзьями, еще с начальных классов школы и надо отметить, школьный военный музей явно не испытывал недостатка в экспонатах. Конечно, Виталий и сам являлся страстным коллекционером (чего только стоили, здоровенное противотанковое ружье и целый, хотя и поржавевший, станковый пулемет), поэтому ясно, почему в школьный музей попадали не самые ценные экспонаты.

А в отличие от Копанского леса, озерно-болотистая местность, из-за своей труднодоступности, была в этом отношении исследована нами крайне мало. Только однажды зимой, Виталий не поленился и, изучая замерзшие озера, а также пользуясь относительно легкой, благодаря льду, доступности островков, зашел очень далеко вглубь плавней. Летом туда практически никто не заплывал, так как рыба ловилась достаточно хорошо и поближе, охота также, а вот заблудиться в бесчисленных протоках или напороться на подводную корягу, на малоизученных местах, можно было наверняка. Виталий же, заметил, явно перспективную, слегка заросшую камышом протоку, и если летом немного потрудиться, вырывая камыш, то можно всего за два- три часа добраться до достаточно большого подковообразного озера, где много крупной, не пуганной сетями рыбы. Почти в центре озера, и находился наш островок, приблизительно метров 500 длиной и 300 шириной, сплошь заросший деревьями и кустарником. И хотя, времени оставалось мало, так как начинало быстро темнеть, Виталя, все же решил его изучить, невзирая на сильную усталость. Домой же он пришел только поздней ночью, из-за чего дома произошел скандал. Но настроение у Виталия было очень хорошее и даже домашний скандал не смог его омрачить.

Правда, на следующий день у него начался грипп, вследствие чего он всю неделю провалялся в постели. Когда же здоровье стало улучшаться, мы пришли его проведать, и тут Виталий рассказал нам, что он, наверное, нашел на острове военный блиндаж. Мы, конечно, засомневались, но Виталий продолжал убеждать, утверждая, что если это и не блиндаж, то наверняка очень хорошая, видимо офицерская, землянка. А во внутрь проникнуть не удалось, потому как, все завалено землей и какими-то старыми деревьями, и вообще надо раскапывать, а зимой, в мороз, это крайне трудно. В отличие от Виталия и Ярослава, я, в общем, то не любитель подобных занятий, тем более зимой, спросил его, с чего это он, вообще взял, что там землянка. Виталий занервничал и сказал, что точно видел остаток толстой ржавой трубы, торчащей из-под земли. А в том глухом месте, просто так торчать ни будет никакая труба, значит, это может быть только землянка и если хорошенько покопать, то можно отрыть заваленный вход. Далее спорить я не стал, и правильно, так как спустя всего несколько дней, началась оттепель, поэтому отправиться копать было невозможно. Весной тоже не получалось, выбраться в такую, хоть и местную, но все же глушь; ведь что бы провести время с пользой, надо хорошенько подготовиться и остаться там, на несколько свободных дней, с ночевкой. А ночевать было холодно, да и собраться все на такое, относительно длительное время, не могли.

Потом возникла идея поехать на рыбалку и взять с собой трансивер, который правда, еще надо было собрать, и хотя я знал озеро, где рыба ловится очень хорошо (это, в основном, толстые полукилограммовые караси), мы решили, несколько усложнивши проект и основательно подготовившись, отправиться на поиски таинственной землянки, а за одно и неплохо отдохнуть, наслаждаясь прекрасной рыбной ловлей по утрам и слушая чистый, без QRMов, эфир по вечерам. Конечно, на какие-то особые связи не рассчитывали (у всех 4 категория), но рассказать друзьям и знакомым по эфиру, как мы здесь клево проводим время (ловим рыбу, варим уху, экспериментируем с антеннами и т. п.) - чрезвычайно заманчиво. А Виталию и Ярославу, скорее всего, еще заманчивее было, найти и раскопать военный блиндаж, добыв разнообразные музейные трофеи.

К военным штучкам питал определенную слабость и Генка, но поучаствовать в этом увлекательном проекте не имел возможности. Поэтому он, по плану, оказывал нам информационно-координирующую поддержку, держа в курсе событий. Тем более что для этой цели, он изготовил специально для нас, переносной телевизионный передатчик, а в качестве приемника, снабдил экспедицию специально переделанным 12ти вольтовым телевизором "Электроника". Доставить это интересное оборудование на островок, предполагалась вторым рейсом.

Телевизионный передатчик являлся нашей совместной разработкой. Схема не отличалась какой-либо особой сложностью, по сравнению с традиционными УКВ SSB передатчиками. Он работал на частоте 57 мГц, с кварцевой стабилизацией несущей ТВ сигнала. Задающий генератор возбуждался приблизительно на 19 мГц, с последующим умножением частоты до требуемого значения. Далее, сигнал несущей 57 мГц, поступал в двухтактный смеситель на 2х КП 350, на второй вход которого, через соответствующие цепи коррекции, подавался видеосигнал с небольшой черно- белой телекамеры (такого типа, как в метро, с возможностью питания от 12 вольт.), а при необходимости и с видеомагнитофона или со "Спектрума". Сформированный АМ телевизионный сигнал, через пятизвенный LC фильтр, выделяющий верхнюю боковую полосу ТВ сигнала и ослабляющий нижнюю, поступал на блок предварительного линейного усилителя, а затем на линейный усилитель мощности - КТ610 и КТ920 соответственно. Для формирования звукового сопровождения имелся LC генератор 6.5 мГц, модулированный по частоте звуковым НЧ сигналом. ЧМ сигнал 6.5 мГц, через буферный каскад, подавался на аналогичный двухтактный смеситель (КП350), на второй вход которого, поступал сигнал несущей 57 мГц с умножителя частоты. На выходе смесителя получался суммарный ЧМ сигнал равный 63.5 мГц и являющийся ТВ звуковым сопровождением, который, пройдя LC фильтр на 63.5 мГц, линейно усиливался до необходимого (1:10) уровня, и через дифференциальный ВЧ трансформатор подавался на базу КТ610 усилителя мощности. На выходе передатчик имел несложное согласующее устройство и индикатор мощности. От 12ти вольт, мощность в антенне достигала 2.7 - 3 Вт, чего вполне хватало для работы видеотелефона до 10 км на полуволновой диполь.

Конструктивно телевизионный передатчик, был смонтирован во влагонепроницаемом корпусе от радиостанции Р-105м, специально для походных условий. То есть, в случае непогоды, можно плотно закрыть лицевую панель и аккумуляторный отсек, специальными крышками с резиновой прокладкой. Для питания применялся набор относительно небольших, по сравнению с родными военными, герметичных щелочных аккумуляторов, общим напряжением 12.5 в и емкостью 8а. Сам аппарат потреблял ток около 1 ампера, а маленький телевизор "Электроника" - приблизительно 1.5 а. В общем, видеотелефон, передатчик и телевизионный приемник совместно, имели время непрерывной работы чуть более трех часов. Ну, а теперь вернемся к сути рассказа. Как видно, основные наши надежды были направлены к радиостанциям "Недра". А пока они, на всякий случай, подсыхали на солнышке, мы думали как бы лучше удалить оставшихся пиявок с Петькиной ноги. И тут я вспомнил, что у меня, как у любителя ловли поплавочной удочкой, должен находиться в кармане военного пиджака, небольшой пинцет, для удобного извлечения крючка со рта рыбы. Этот пинцет, кроме основного назначения, выполнял еще такие полезные функции, как удаление попавших под кожу заноз, и крючков зацепившихся за одежду. Вот и сейчас, осторожно манипулируя пинцетом, удалось аккуратно удалить оставшийся конец порванной пиявки, а также и двух целых; за что удрученный Петька остался весьма благодарен, так как Виталий, вообще предлагал для этой цели воспользоваться зажигалкой. Затем, плеснув из целлофанового кулька водой, обмыли ногу, пшикнув на последок тройным одеколоном, прихваченного для отпугивания комаров.

Еще спустя пол часа, решили, что уже подсохли "Недры" и, подключив куликовку, подали питание, клацнув переключателем. Приемник действительно заработал, а передатчик вел себя как-то ненормально, то работал, то нет. Решив разобраться с этим потом, взяли вторую радиостанцию, она вела себя вполне нормально, как на прием, так и на передачу. Установивши частоту на 28.600 мГц +/- 1кГц, начали, сильно волнуясь, вызывать Генку и Ярослава. Но, увы! В ответ динамик гарнитуры лишь мерно шумел и иногда потрескивал. Переключив на 1,8 мГц, отметили, что треск является ни чем иным, как дальними разрядами грозы.

- Ну вот, нам как раз грозы и не хватало! - произнес Виталий, с досадой отбросив гарнитуру. - Ну и че нам теперь делать? У нас-то и так одежда еще не высохла, и связаться не можем, а если даже мы и поднимем со дна сумку с проволокой, то на 160 метров в грозу нас никто слушать не будет, и на десятке пусто. И придется нам кукарекать аж до завтрашнего вечера!

- Подожди Виталя, не горячись, - ответил я. - Думаю, у нас еще есть время. Смотри, солнце нормально светит, туч не видно, а разряды летом и так все время хлопают. Подождем, тем более что до вечера еще далеко. А связаться успеем, главное "Недры" работают. Другое дело, связаться надо, в нашей ситуации, чем быстрее, тем лучше. Поэтому предлагаю план: пусть Петька, раз он покусанный пиявками, берет радиостанцию, залазит на этот клен и кричит на десятке, а мы будем нырять, пока есть силы.

- Да-а-а, план хорош, - протянул Виталя с иронией, только он был бы значительно лучшее, если б этот чертов Петька полез в озеро нырять, тем более ему терять нечего, раз он и так покусанный пиявками, как ты Валера говоришь. А я тогда, сам бы залез на клен и кричал, что есть силы, и не только в микрофон, в рупор, если бы он был, кричал; жаль только, кричи, не кричи, а черта с два, тебя кто ни будь, услышит на куликовку.

- Да нет, же! Говорю тебе, должно быть слышно! Я сам проверял недавно на рыбалке. Это было хотя и поближе, но слышно нормально, следовательно, и здесь, пусть и плохо, но должно быть слышно. А Генки дома, как и Ярослава, очень даже может и не быть, тем более в это время. Так что, пусть Петька периодически кричит, а мы достанем инструменты и трансивер, да если повезет, еще чего-нибудь.

- Нам крупно повезет, если мы достанем Петькины очки! - с издевкой произнес Виталя и зло пнув валяющуюся рядом ветку, полез в воду, поднимая муляку со дна.

Проинструктировав Петьку, как обращаться с "Недрой" и что говорить, я подсадил его на дерево, предупредив, что если он в ней что-нибудь сломает, тогда пусть лучше забудет вниз дорогу и не слазит с дерева, пока не упадет. Но, видимо, чувство, своего рода, экстремальных условий, блокировало Петькину способность ломать и на этот раз он действительно, ничего не испортил.

В месте потопления нашей надувной лодки, глубина озера равнялась чуть более двух метров, и, задержав дыхание, можно продержаться под водой секунд тридцать - сорок. Маски у нас не имелось, поэтому приходилось, открывши глаза в воде, сразу же их закрывать, так как во время ощупывания дна поднималась густая илистая жижа, зачерняя все вокруг. Поднятые сумки, прикреплялись к плавучему куску ствола, с упавшего в воду дерева. И так, за несколько ходок, нам удалось поднять и отбуксировать на остров практически все сумки. Определенную тревогу вызывали утонувшие аккумулятор и трансивер. Аккумулятор был очень хороший, импортный автомобильный, сухогерметичный, т. е. он не нуждался в смене электролита. Его емкость равнялась 60 а/ч, но мы, все же, беспокоились, что в воде он разрядится. В отличие от трансивера, аккумулятор удалось нащупать сразу, а вот поднять его, было не в наших силах. С трансивером же, намного хуже - его вообще не удалось обнаружить. Особенно удручало осознание факта, что в утонувшем аппарате установлен чужой электромеханический фильтр и бросить его "на дне глубоком" совершенно невозможно.

На берегу нас ожидало радостное событие: оказывается Петька связался с Ярославом, но сделал это, как всегда, по-своему. Сначала он, как ему и было поручено, передавал Виталин позывной и позывной Ярослава, а затем слушал, ответит ли кто. Потом ему, минут через десять, надоело это, по его мнению, тупое занятие, и он решил, что раз уж дали микрофон, то надо найти ему более конкретное применение, чем безтолку выкрикивать никому неинтересные имена- позывные. И, чтобы не скучать, стал рассказывать в эфире анекдоты про Чапаева, вставляя между ними наши позывные. А получилось так, что его услышал СВ - шник Сергей, проживающий в соседнем поселке и имеющий направленную антенну "Двойной Квадрат" на 27 мГц, а также хорошую радиостанцию "АЛАН", с диапазоном частот до 31.5 мГц с SSB. Он планировал получить позывной, поэтому часто прослушивал любительский десятиметровый диапазон. Вот и наткнулся на Петькины анекдоты. Конечно, он знал наши позывные, так как мы часто общались с ним на СВ, посредством популярной в то время радиостанции "Президент Горбачев" (Р-123). Дома у него находился "АЛАН", а всех своих многочисленных родственников, он снабдил, для оперативной связи, стодвадцатьтретьими, поскольку "американских президентов" (дорогих СВ радиостанций с SSB) на всех не настачишся. В наших беседах, мы часто обсуждали варианты модернизации Р-123их и возможности внедрения однополосной модуляции, сформированной фазовым методом.

Так вот, услышав на 28.600 подозрительный голос, который рассказывал на фоне квакающих жаб и поющих птиц анекдоты, с известными ему позывными, он, недолго думая, позвонил по телефону Ярославу. Ярослава дома не было, но буквально минут через десять, придя домой, он перезвонил Сергею, узнав о звонке от домашних. Кратко переговорив по телефону, Ярослав включил трансивер и действительно услышал Петькин голос, пробивающийся сквозь шум и помехи. Когда же тот перешел на прием, Ярослав спросил, где все остальные.

- Остальные в озере ныряют, - ответил Петька, а я на дереве сижу, а еще сильно кусают комары и пиявки.
- Кого кусают пиявки?
- Меня кусают пиявки.
- Не понял, повтори, где находишься.
- На дереве, на де-ре-ве. Принял?
- Что-то я не пойму, - ответил Ярослав, а кого кусают комары, Виталю что ли? А Валера, где? В озере плавает?
- Нет, не-е-т. В озере плавают все, все-е-е. А комары кусают меня, ме-е-ня. Лодка пе-ре-ве-рну-лась. Все у-то-ну-ло. Срочно приплывайте, а то нам тут совсем.

Со временем, Ярославу таки удалось выяснить подробности, и, приказав Петьке оставаться на связи, он, что есть духу, помчался до Генки. Генку нашел в гараже, где тот, включив мощный трехфазный наждак, точил лопаты и ножи. Узнав о происшествии, бросил инструменты, закрыл гараж и вместе с Ярославом поспешил во флигель, к трансиверу; тем более что подходило, предварительно договоренное время выхода на связь.

Там у Геннадия находились, на данное время, радиохулиганская АМ радиостанция и переделанная "НЕДРА" с любительскими 10 и 160 метров диапазонами (как и у нас), а также, два телевизионных передатчика: один - стационарный, и другой, как я уже рассказывал - переносной. Для "НЕДРЫ", он использовал антенну бегущей волны длинной 38 метров, нагруженной на резистор, работающей в десятиметровом диапазоне. Антенна имела направление в сторону озер и Ярослава, с Генкиной радиостанции, было слышно не хуже чем из дому.

Во время сеанса связи (я уже забрал у Петьки "НЕДРУ") выяснилось, что на куликовку вполне удовлетворительная слышимость не только на дереве, но и на земле, особенно, если подобрать соответствующее положение радиостанции в пространстве. Обсудивши с товарищами последующие действия, пришли к такому плану: ребята, все что нужно, тщательно упаковывают, не забыв при этом подводные маски, трубки и очки; затем идут к одному нашему знакомому и всеми правдами и неправдами, выпрашивают большую надувную лодку, а рано утром приплывают к нам. Связь будем поддерживать "НЕДРАми" на 28.600 кГц.

Переговорив с друзьями, мы, очень довольные, одели уже просохшую одежду и начали готовиться к ночлегу. Первым делом, разожгли большой костер, используя поднятые со дна пилу и топоры для приготовления необходимого запаса дров. Потом, Виталий с братом, используя длинные ореховые палки и клеенку-тент, соорудили просторную будку, в которой можно спокойно переночевать, даже если начнется сильный дождь. А пока они натягивали клеенку, я взял тесак и нарубил камышей для настила. Выложив настил, сверху, поверх камышей, расстелили подсохшее одеяло и фуфайки. Получилось тепло и уютно.

Когда стемнело, начал накрапать спокойный ровный дождик, напоминающий осеннюю мрячку. Нам, конечно, повезло, что гроза, бушевавшая за несколько десятков километров, прошла стороной, потому что сильного ураганного ветра наша клееночная будка, наверное, не выдержала бы. Чтобы не мокнуть под дождем, мы решили не варить традиционный суп-кондер, а ограничиться чаем и консервами. Когда же чайник закипел, я затащил его в будку и принялся заваривать чай, а Виталя извлекши из нестабильно работающей другой "НЕДРЫ" аккумулятор, соорудил удобное освещение. Вход в будку мы привалили небольшим бревном, оставив достаточное отверстие для доступа свежего воздуха. А что бы к нам не набивались комары, закрыли его марлевой тряпкой. Вообще, все было готово. Внутри - сухо, тепло, светло и уютно, плюс накрыт импровизированный столик, главной достопримечательностью которого, являлся, заваривающийся в походном чайнике чай, готовый перекочевать в наши армейские кружки. Снаружи же - дождь, сырость, комары.

И вот, разливая очередную порцию крепкого чая, рассказал я товарищам одну "чайную" историю. Историю эту, мне поведал один знакомый, который работал на заготовке древесного угля в лесхозе.

Работали они бригадами, по 15-20 человек. Работа заключалась в очистке леса от старых засохших, упавших и больных деревьев. Днем они трудились, распиливая стволы и загружая их в печи, установленные на опушке и по своему виду напоминающие "Пепелацы" из популярного фильма "Кин-дза-дза". А вечером, отдыхали, в основном распивая крепкие спиртные напитки местного "home made" производства. В такие вечера, количество находящихся на территории производства древесного угля людей, резко увеличивалось, потому, как, приходили к ним совместно провести вечернее время, подальше от своих ворчливых жен, другие работники лесхоза, расположенного за пару километров. За это многие и любили данную работу, где, невзирая на тяжкий дневной труд, вечер был легкий и веселый. Но все же, утро, встречало работников пилы и топора, тяжелым похмельным синдромом. Тогда, взявши кружку, котелок или стакан, угрюмые мужики, постепенно подтягивались к здоровому, кипящему на слабом огне, котлу.

Этот армейский тридцатилитровый котел, с плотно закрывающейся откидною крышкой, разогревался каждое утро, очередным дежурным. Разогревать его требовалось очень аккуратно, внимательно следя, что бы он, точнее его содержимое, набрав высокую температуру, не закипало, находясь в предкипящем состоянии. А содержимое этого спасительного котла, составляло ни что иное, как всевозможная чайная заварка, с помощью которой и снимали мужики сильный похмельный синдром. По мере истощения крепости, старая заварка не выбрасывалась, а каждый день, в течение недели, в котел засыпалась новая пачка. И только по прошествию шести-семи суток, он хорошенько вымывался, и цикл начинался сначала.

В очередной веселый вечер, между моим знакомым и лесхозовским кузнецом, после употребления изрядного количества самогона, завязался спор на историко-политической почве. Мой знакомый являлся заядлым коммунистом, противником любой частной собственности, а кузнец частником, и даже по его угрюмому, исподлобья, взгляду, скажешь - вот он, кулак! Спорили они долго, каждый доказывал свою собственную правоту. Но когда мой знакомый, обозвал его покойного деда "Махновской мордой", а самого кузнеца "недобитым отпрыском банды Козолупа", то терпение последнего закончилось окончательно и он встал из-за стола, яростно сжимая кулаки и громко ругаясь. При других обстоятельствах, кузнец не раздумывая, начистил бы обидчику физиономию, но здесь делать это, учитывая превосходящую численность противника (работников чистки леса), было явно нецелесообразно. Поэтому, поругавшись, он допил стакан и, достав карманный фонарь, пошатываясь, направился домой по лесной дороге.

Спустя несколько дней, кузнец снова посетил вечернюю гулянку, прихватив из дому трехлитровую банку самогона и "торбынку" с салом. Ну, мой знакомый и подумал, что он пришел мириться. Только кузнец был какой-то не разговорчивый, пил мало, пел неохотно. А поздней ночью, когда практически все разошлись по вагончикам спать, начал собираться домой, но, проходя мимо чайного котла, задержался. Далее, внимательно осмотрелся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, достал из сумки пыльные резиновые подошвы, срезанные со старых кирзовых сапог, которые он, открыв тяжелую крышку котла, аккуратно занурил на самое дно.

Как потом выяснилось, эти подошвы, кипятились вместе с заваркой, целых четыре дня, пока мужики не заметили, что чай (и без того сами знаете, какой), стал почему-то отдавать странным, ядовито-горьким вкусом. Сначала грешили на недавно купленные на базаре, последние несколько пачек китайского чая, но, со временем, вкус стал чрезмерно отвратителен, а из чайного котла начал пробиваться специфический, похожий на гуталиновый запах. Тогда пить больше не стали и, отбросив кружки в стороны, несколько работников, перевернули злощастный котел, вывалив содержимое в канаву. И какого же было их удивление, когда вместе с заваркой, они увидели, парующие, еще горячие подошвы!

Такую, вот историю, рассказал я товарищам, во время нашего ночного чаепития. Прослушав ее до конца, Виталя, заливаясь со смеху, налил себе еще чая, и я тоже, а Петька отказался, ссылаясь на то, что у него, что-то заболел живот и ему больше чая не хочется. А, спустя еще полчаса мы, закутавшись в фуфайки и одеяла, улеглись спать, быстро уснув под шелест дождя и стук падающих на клеенку капель.

                                Продолжение следует…

             Назад на главную страницу